Военные годы в Германии
Дорогая Кристина!
К сожалению написать вам о казаках мне будет трудно. Хоть я и учился в Донском корпусе, но всегда был я там «москалем», как и большинство моих товарищей. Наш корпус был казачьим только по имени. Воспитатели и преподаватели были там русскими и воспитывали нас русскими патриотами, чем я и был всю мою долгую жизнь.
С Зинаидой Ивановной я познакомился уже в Мюнхене, куда выписала всю семью из Белграда энергичная Таня. Александр Евграфович, Зинаида Ивановна и Володя записались на работы в Германию и приехали поездом в пограничный город Марибор, откуда их должны были распределить по крестьянским дворам в помощь расстроенным немецким сельским хозяйствам. Таня умудрилась проехать из Мюнхена в Марибор, нашла там Савельевых и провела их незаконным образом со всем скарбом в
железнодорожный состав отбывающий в Мюнхен. В Мюнхене нашла им квартиру, достала продовольственные карточки и зажили там новые «хильфс-арбайторы», хоть и под американскими бомбами, припеваючи. Их квартира после одной сильной ночной бомбардировки сгорела, несмотря на то, что мы с Таней пытались ее тушить. Воды уже не было и, помню, мочил я лицо и голову входя в горящее здание за вещами, немецким пивом. Это было в «Schwabing-е» /центральная часть города/, откуда мы им нашли новую квартиру на окраине города, где их и застал конец войны.
Зинаида Ивановна была спокойной нетребовательной женщиной, нежно любящей свою доченьку и не
чающей души в внуке Александре, которого ей было суждено немного
понянчить. Да упокоит Господь ее прекрасную душу в селениях праведных.
Последние дни войны в Германии им /да и нам с Таней/ пришлось поголодать. Кончилась картошка, на карточки уже ничего нельзя было достать. Усилились бомбардировки и мы не могли к ним проехать и завезти им две-три картошки. Но вот появились американцы и даже в дисциплинированной Германии начался
грабеж. Правдами, скорей неправдами, мне удалось достать кое какие припасы, и, первым делом, отправила меня Таня на велосипеде за тридцать километров с мукой и маслом к маме в Muenchen-Soln. С большими трудностями мне удалось попасть через немецкие и американские заставы к голодным Савельевым. Собирались они уже умирать, а тут приехал как с того света «любимый» зять /Александр Евграфович меня не очень жаловал/ и привез радостные вести и чудесные припасы... Мы отпраздновали встречу поджаренными пышками, а Зинаида Ивановна все спрашивала меня как там ее доченька и ее внук Буля. Так я ее сейчас и вижу: с жирной пышкой в руке и с просьбой в глазах о подробностях войны ее внука с американцами.... Откровенно вам скажу, не знаю была ли З.И. казачкой, скорей скажу, что нет.
Мое письмо кончаю маленькой фотографией.
Крепко вас обнимаю, Борис Плотников, 26/09/06/23.00 |
В тексте письма упомянуты: Зинаида Ивановна Одноглазкова, Александр Евграфович Савельев, Владимир Александрович Савельев, Германия, Мюнхен, Марибор, Александр Борисович Плотников, Борис Евгеньевич Плотников, Татьяна Александровна Савельева-Плотникова
|