Судьба одной большой семьи
Они очень любили друг друга: маленькая хрупкая Антонина с железным характером и высокий стройный казак Евграф. У него была увлекающаяся натура, он загорался быстро, интересовался всем, верил людям по-детски, много читал и был энтузиастом. Занимался археологией, агрономией, хотел вырастить крупные яблоки на Дону. Она следовала за ним во всех его археологических исследованиях, оба писали стихи, незабвенно любили свой народ. Родила ему шесть детей: трех сыновей и трех дочерей. Выжили пять: Александр, Василий, Валентина, Елена и Юлия.
В тот страшный год в Новочеркасске бушевал тиф, война разбила уже много семей. Старший сын отступал с белыми, Василий был комиссаром у красных. Евграф Петрович стоял у гроба Антонины с опущенными руками. Две младшие дочери плакали в другой комнате. Валя только что приехала с дипломом врача из Ростова, хотела показать его маме, но не успела. Надо было хоронить.
Кто-то на улице крикнул: “В этом доме есть молоденькая врачиха!”. В боях за Новочеркасск убили врача и Валентину мобилизовали, не дали по-человечески попрощаться с отцом и сестрами. С наспех собранными вещами успела взять дипломы, несколько старых фотографий, икону от отца и немного белья.
Белые отступали до самой Одессы. Вале пришлось принимать роды, перевязывать раненных, ночами стоять в медицинской палатке без воды, без медикаментов, с денщиком, который учил ее стирать и варить саламату. На коне прошла весь горький путь до Черного моря. Утешало то, что где-то рядом старший брат.
Их погрузили наспех на пароход и отчалили. Валя смотрела на родную землю, которую никогда больше не довелось увидеть. Перед Стамбулом на корабле вспыхнул тиф, турки отказали принять эмигрантов и навели пушки на несчастных. Приняла их Болгария.
На корабле перед Бургасом Валя обвенчалась с Дмитрием Кундиным. Были знакомы еще в Новочеркасске, люди, потерявшие все в ужасе войны, искали иллюзорную опору. Потом была стройка узкоколейки в Родопах, она работала поваром, он – чернорабочим. Вернулись обратно в Бургас, где он начал работу в руднике. Маленькая колония русских жила обособленно, донские казаки организовали казачью станицу.
Рядом с их квартирой жила семья Стефана Попова, мать была гречанкой, отец – болгарин из Странджи. У него было среднее образование, красавец, на 5 лет моложе Валентины и многие матери выросших дочерей смотрели на него с интересом. Скандал был ужасным: разведенная, с маленькой дочкой на руках, иностранка, да ко всему еще и старше его и - первый парень в маленьком городке! Она пренебрегла всем и отдала всю свою жизнь любимому Стефану. Я ни разу не слышала от нее жалобу или сожаление за ее поступок. После болезни, когда врачи вынесли приговор, что у нее никогда больше не будет детей, он усыновил маленькую Валю.
Валентина Евграфовна была одним из уважаемых врачей в Бургасе, знала всю огромную родню мужа по имени, была советником и другом всех, и – очень одинока. На ее Родине снова шла война, в Бургасе были немцы, дочь записалась в подпольный союз РМС.
Брат Александр женился на болгарке в Софии, у них родилась дочь, Людмила. Они были совершенно разными людьми и он уехал в Сербию, а оттуда – в Германию. Там у него родились Татьяна и Владимир. По неведомым дорогам до Валентины дошли фотографии и сведения, что все они уехали в Венесуэлу. В одном из сайтах было написано, что Александр умер в Германии, нона фотографиях его дети были на фоне южных пальм. Таня была уже замужем за Плотникова и у нее был маленький сын. Она очень была похожа на Валю, свою двоюродную сестру.
О Василии почти ничего не было известно, последняя его фотография была с отцом и сыном Игорем, на спине было написано: сделано25.І.1927 г.. В том же году Евграфа Петровича не стало. Таким же таинственным путем пришла фотография Савельева в гробу. На обратной стороне стояла надпись: “Умер утром”. Остальное выцвело и нельзя разобрать.
Юлия вышла замуж за армянина в Нальчике. Они поддерживали контакты с Еленой. Но что стало с ней, пока неизвестно.
Елена пережила блокаду Ленинграда, думаю, что именно она поддерживала связь с Валентиной, хотя все оставшиеся в Союзе дети Савельева были вынуждены подписать декларации, что у них нет родственников заграницей.
Все свои воспоминания о родном доме Валентина Евграфовна рассказывала внучке, строго наказывая никому не говорить. Это была их тайна, Кристина была пионеркой и в те времена было стыдно быть белогвардейкой. Научила ее в 3 с половиной года читать, девочка пошла в школу, свободно говоря на трех языках, писала и считала, и на уроках – скучала. Рассказы бабушки воспринимала как сказку.
Прошли года. Мама с бабушкой, мужем и сыном переехали строить Нефтехимический комбинат в Плевен, Кристина училась в Софии, в Университете, вышла замуж, родила дочь и сына, поехала по распределению в Врацу. Мама ее вызвала в Плевен, бабушка умирала. Последними ее словами были: ”Если когда-нибудь поедешь в Россию, помни: мы с отцом зарыли во дворе, под сиренью, большой сундук. Скажи, чтобы вынули: там все находки моего отца. Он писал книгу об этом народе. Наверное не случайно я попала в Болгарию, а Юлия, младшая сестра – в Балкарию. Может ты свяжешь разрозненное. Не забывай свои корни!”. Через день ее не стало.
Семь лет позже в той же комнате мама промолвила: “Кристина, не оставляй Митю. Один день, когда у тебя будет свой дом, собери всех и подними тост: “Родителей нельзя судить!”. Все мы ошибались, но любили вас. Береги Митю!” Минутой позже она ушла в лучший мир.
В тот же год меня послали учиться в Москву. Перед государственными экзаменами я успела связаться с бабушкой Еленой Евграфовной и ее семьей. Они жили в Киеве. Это была странная ночь, мы разговаривали как две сестры, “вспоминали” детство, ее дочь, зять и внучка смотрели на нас растерянно. Под утро я уехала в Ростов, где меня ждали знакомые из Врацы. Поехали в Новочеркасск, музей был закрыт, но мне открыли зал с экспозицией моего прадеда. На стене висел тот же портрет, который был у нас дома. В центрез ала, под стеклянным колпаком лежала большая книга. Я нашла дом, где он жил ипередала заказ бабушки о зарытом сундуке. Надо было возвращаться в Москву. Поклялась, что один день вернусь снова.
Прошло 24 года. В Плевне, в квартире мамы был пожар, осталось несколько фотографий, но большинство было безвозвратно потеряно. Адреса и письма, которые бабушка получала загадочным путем, исчезли. Чудесным образом с помощью друзей мне удалось снова попасть в Новочеркасск, где я встретила удивительных людей. Они приняли меня, незнакомую, как свою сестру, помогли найти книги дедушки. Но времени было очень мало. Дело оказалось незаконченным. Архивы Новочеркасска во время войны сгорели и никто ничего не мог мне сказать о моих родных.
Я очень прошу всех, кому известно хоть самая малая доля о семье удивительнейшего человека Евграфа Петровича Савельева, написать. Если кто-нибудь увидит знакомую фотографию или знает что-то о нем и его детях, буду благодарна за информацию. Помогите восстановить его дело и собрать заново семью.
Кристина Попова
2005 г.